Название: Enjoy the silence
Автор: я aka […Soulless…]
Бета: кто же, если не я?
Фендом: Fruits Basket
Пейринг: Акито/Курено
Жанр: гет, размышлизмы
Рейтинг: РG
Размер: драббл
Статус: завершён
Дисклаймер: не мое, поиздеваюсь и отдам
Размещение: с исключительно моего разрешения. Другие варианты не рассматриваются. Уважайте чужой труд.
Предупреждение: ООС. И да, осторожно, здесь женственная Акито!
Words like violence
Break the silence,
Come crashing in
Into my little world…
Depeche Mode “Enjoy the silence”
Break the silence,
Come crashing in
Into my little world…
Depeche Mode “Enjoy the silence”
жмак!Акито терпела присутствие птиц только потому, что они не умели говорить. Если бы и эти маленькие шустрые комочки пуха вторгались в ее хрупкий мир со своей лживой речью подобно людям вокруг нее, она бы немедля приказала изловить их и отправить наружу, вон из сумрачного царства ее комнат. Это если бы она была в хорошем настроении.
А если бы она была в плохом, то она бы с полубезумным торжеством в глазах, уже сменяющимся трезвостью холодного разума, наблюдала за умерщвлением птах, за тем, как их перья устилают пол разноцветным покровом… И все это не потому, что она была настолько жестока. Она была импульсивна, вспыльчива, капризна, словно маленький ребенок, коим она, впрочем, так и осталась – а дети любят мучить невинных, маленьких и слабых живых существ, - но не жестока. Просто любое слово, любой набор букв, который она могла бы различить и понять, приносил в ее уединенность боль. Фразы – любые, даже сказанные искренне клятвы верности - рушили защитную стену, которую она возводила вокруг себя. Поэтому она ненавидела слова, за которыми видела лишь ложь и предательство. Исключений не было. Она любила только тишину, разбавленную беззвучным топотом маленьких птичьих лап и их звонкими голосами.
Она от души наслаждалась ею.
К счастью и для птиц, и для главы клана Сома, пернатые умели только чирикать. Их беззаботный щебет, пусть и едва ощутимо, но все же поднимал Акито настроение; ей нравилось наблюдать за ними. За тем, как они перелетают с ветки на ветку, как потом доверчиво прыгают по полу ее покоев, с любопытством подходя к ней практически вплотную, вероятно, представляя ее недвижимую фигуру еще одним предметом интерьера и потому не боясь ее.
Вот и сейчас она полулежала на полу, в кружке солнечного света, в котором ее молочно-белая кожа казалась еще белее, и лениво наблюдала за птичьим базаром сквозь пелену пушистых ресниц. На то, что Хатори, заботясь о ее здоровье, просил ее не лежать на полу, ей было наплевать. Хаори, небрежно приспущенный с левого плеча, обнажал его изящную округлость уже не совсем целомудренно, но еще не на грани пошлости, однако и это Акито не особенно волновало. Впрочем, как всегда.
Очередная пташка – это была малиновка - замерла на ее бледных пальцах, наклонив головку и блестящими черными бусинками-глазами рассматривая ее. Однако уже мгновение спустя Акито наскучила прохладная цепкость маленьких лапок, и она все так же расслабленно-равнодушно дернула пальцами. Малиновка испуганно чирикнула и упорхнула. В ответ девушка фыркнула и устало подперла голову тонкой и хрупкой белой кистью.
-Все меня предают. Даже птицы, - прозвучал в тишине ее бесстрастный шепот.
-Вы просто напугали ее, Акито-сама, - робко возразил сидевший рядом с ней Курено. Бог проклятых календарем Джаюниши смерила его равнодушным взглядом. Возможно, сегодня она была в хорошем настроении; во всяком случае, рвать каштаново-рыжие волосы Петуха именно сейчас она не собиралась.
-Так ты еще здесь.
-Я всегда рядом с вами, Акито-сама, - на фоне полупечальной покорности в его голосе прозвучало подобие на слабую нежность. Девушка молча отвернулась и продолжила наблюдать за стайкой птиц, облюбовавшей ближнее к окну дерево вишни, казалось, уже потеряв к Курено всякий интерес. Она неторопливо поднялась и прислонилась к сёдзи. Сегодня весь ее облик дышал вальяжной ленцой, но Курено Сома, пожалуй, как никто иной знал, насколько уязвима, а значит, взрывоопасна она бывает в такие вроде бы размеренно-спокойные дни. Любое ненароком брошенное слово грозило извержением вулкана ее гнева, который был неистощим.
-У вас есть ко мне какие-нибудь приказания? – решил нарушить молчание проклятый Петухом. Акито не отреагировала, оставив попытку без внимания; ее немигающий взгляд перебегал с одной птицы на другую, а потом остановился где-то на бездонно-прозрачном небе, на котором не было ни единого облака. Ее грудь поднималась и опадала едва заметно – издалека главу клана можно было принять за прекрасно выполненную статую из белоснежного мрамора с контрастным черным шелком волос, облаченную в лилово-розовый хаори. Мастер, изваявший ее, мог бы гордиться собой. Однако он в свое время не гордился этим дивным произведением, и потому характер у шедевра испортился до невыносимости.
Когда Курено уже перестал ждать ответа, решив, что госпожа в очередной раз проигнорировала его слова, ее губы, словно потянувшись за едва ощутимым дуновением ветра, все же разомкнулись на пару миллиметров.
-Нет. Просто… Наслаждайся тишиной вместе со мной… Курено-кун.