Минвайл ин Москоу у меня почти подошла к концу практика. Нам с товарищем осталось только приехать во вторник: мне - отфильтровать свой, я надеюсь, выпавший к этому моменту до конца малеинимид, ему - сделать ТСХ. В любом случае, это недолго.
В ходе этой практики я была на "Агрохиме" в Щёлково, о чём не хочу вспоминать (хотя как потенциальное место работы - как карта ляжет, но почему бы и нет), и зафигачила синтез. И вот этот момент меня отчаянно радует даже несмотря на то, что у меня сейчас жёлтые ладони (во всём виноват товарищ со своим нитрофенолом) и нефиговый ожог предплечья (я просто уебалась в бензиламин). И я довольна не только потому, что после сегодняшних 3 часов бесплодных попыток выделить своё вещество мне всё-таки улыбнулась удача. А потому что... потому что когда твоё ремесло тебе удаётся - это офигенно, и потому что Сергей Николаевич, вот что. Это человек, который никогда не повысит голос, если ты вдруг накосячил и сокрушаешься по поводу своих растущих из жёппы рук, человек, который поможет в любой, пожалуй, ситуации, очень много знающий и прекрасно объясняющий, умеющий сделать практику не только интересной, но и весёлой. Я безмерно счастлива, что работаю под его началом. С ним не соскучишься да и вообще, рабочий день на кафедре пролетает незаметно. А я, работая в лабе, сполна осознаю свою принадлежность этому безумно интересному миру и чувствую, что иду правильной дорогой.
Кстати. Если кто хочет крохотный фотообзор из моментов моей практики - велкам под кат. Меня вы там не увидите, а вот некоторые химические ништяки - вполне. Свой малеинимид, правда, я сфоткаю во вторник, потому что сейчас он благополучно охлаждается в холодильнике.
ВРЕМЯ ВАРИТЬ!Варила я няшноту под названием N-бензил-3,4-диброммалеинимид. Он, скорее всего, будет базой моей курсовой и диплома. Возможности его дальнейшего модифицирования ограничиваются, по большому счёту, только фантазией. В частности, одно семейство его производных сейчас активно изучается на предмет противоопухолевой активности. А в целом - простор для воображения!
Вот так безобидно всё начиналось. Слил реагенты - и поставил бурлить на два часа. Впрочем, безобидность не помешала мне профукать сколотый край у банки с бензиламином, пролить всё это дело и вляпаться в него халатом, а следовательно, и предплечьем. Теперь каждое нечаянное опирание на левую руку делает мне АУЧ БОЛЬНО ЖЕ.
А когда всё побурлило, пришло время приключений бромирования на ледяной бане. Бром, эта буро-красная жидкость в воронке, весьма ароматен. Настолько, что единожды сунув голову под тягу и вдохнув полной грудью, больше ты этого делать не захочешь. И вот ведь вроде не противно даже, а как-то... хотя нет, противно.
ЛОЛ ЭТО ЖЕ КАЛЬЯН! - сказала мне Семёнобл, увидев это. Ну да, живописненько бром летит через холодильник.
А на эту воронку сегодня ходили любоваться почти все. Красота - страшная сила. Экстрагирую своё вещество: нижняя фаза - водная, в которую (в идеале) должно отойти всё, что мне не нужно, верхняя - органическая, в которую перешло требуемое. Требуемое, увы, перешло ещё с кучей брома и уксусной кислоты, от которой мы с СН еле избавились, но это другая история.
После разделения фаз (да и не только) порой бывает так, что в твоём растворе всё равно болтается вода, которая тебе не нужна и всячески мешает, но при этом чёрта с два ты её как-то отделишь. В такие моменты на помощь приходят замечательные ребята - осушители. Засыпаешь порошок сульфата натрия, как в моём случае, в раствор - вуаля, он хватает воду и собирается комочками, которые потом легко отфильтровываются. Профит очевиден.
Ну и просто. Рюмка водки на столе Воронка Шотта помогает мне подготовиться к путешествию к роторному испарителю. Дважды у меня в итоге вместо жёлтых кристаллов упорно выходило масло, но на третий раз мне повезло. Моё "повезло" теперь ждёт меня до вторника.